УПОЛНОМОЧЕННЫЙ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
в Российской ФЕДЕРАЦИИ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ Российской ФЕДЕРАЦИИ
Фонд «ПРЕЗИДЕНТСКИЙ ЦЕНТР Б. Н. ЕЛЬЦИНА»
ИЗДАТЕЛЬСТВО
«РОССИЙСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ»
МЕЖДУНАРОДНОЕ ИСТОРИКО-ПРОСВЕТИТЕЛЬСКОЕ, БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОЕ И ПРАВОЗАЩИТНОЕ ОБЩЕСТВО «МЕМОРИАЛ»
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ РАН
Редакционный совет серии:
Й. Баберовски (Jorg Baberowski),
Л. Виола (Lynn Viola),
А. Грациози (Andrea Graziosi),
A. А. Дроздов,
Э. Каррер Д'Анкосс (Helene Carrere D'Encausse),
B. П. Лукин, СВ. Мироненко, Ю. С. Пивоваров, А. Б. Рогинский,
Р. Сервис (Robert Service),
Л. Самуэльсон (Lennart Samuelson),
А. К. Сорокин,
Ш. Фицпатрик (Sheila Fitzpatrick), О. В. Хлевнюк
«ЧЕРЕЗ ТРУПЫ ВРАГА
НА БЛАГО НАРОДА»
«Кулацкая операция» в Украинской ССР 1937-1941 гг.: 1937. Подготовка приказа № 00447,
ПЕРВЫЙ ЭТАП «КУЛАЦКОЙ ОПЕРАЦИИ»
Том 1
Deutsche
Forschungsgemeinschaft
РОССПЭН
Москва 2010
УДК323(47+57)(082.1) ББК 63.3(2)6-4 4-56
Издание осуществлено при финансовой поддержке Германского научно-исследовательского общества и Германского исторического института в Москве
Составители:
М. Юнге, С. А. Кокин, |Р. Биннер], О. А. Довбня, Б. Бонвеч, И. Е. Смирнова, Г. А. Бордюгов
Рецензенты: к. и. н. А. И. Савин, А. Г. Тепляков
«Через трупы врага на благо народа». «Кулацкая опера-4-56 ция» в Украинской ССР 1937-1941 гг.: в 2 т. Т. 1: 1937 г. Подготовка приказа № 00447, первый этап «кулацкой операции» /
сост.: М. Юнге, С. А. Кокин, |Р. Биннер |, О. А. Довбня, Б. Бон
веч, И. Е. Смирнова, Г. А. Бордюгов; под общ. ред. О. А. Довбни, Л. С. Макаровой. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН) : Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина» : Германский исторический институт в Москве, 2010. — 743 с.: табл., диагр. — (История сталинизма. Документы).
ISBN 978-5-8243-1407-6
На сегодняшний день книга является наиболее полной публикацией документов и статистических материалов карательных органов, освещающих проведение самой значительной операции Большого террора в Украинской ССР согласно приказу НКВД СССР № 00447. Материалы этой так называемой кулацкой операции дают возможность показать влияние Политбюро ЦК ВКП(б) и руководства НКВД СССР на осуществление массовых репрессий в Советском Союзе. Документальной основой издания являются преимущественно документы, извлеченные из фондов Отраслевого государственного архива Службы безопасности Украины.
УДК 323(47+57) (082.1) ББК 63.3(2)6-4
ISBN 978-5-8243-1407-6 © Германский исторический институт
в Москве, 2010 © Российская политическая энциклопедия, 2010
СОДЕРЖАНИЕ
Введение..........................................................11
Введение к первому тому.........................................18
1. Рождение приказа № 00447
1.1. Инициатива периферии.....................................23
1.2. Расширение целевых групп на периферии....................28
1.3. Московская конференция руководства НКВД................33
1.4. Разработка проекта приказа.................................39
1.5. Соучастие региональных партийных комитетов..............58
1.6. Документы № 1-34..........................................60
2. Первый этап -«кулацкой операции»: с начала ее проведения до конца декабря 1937 г.
2.1. Правила проведения операции............................129
2.2. Механизм увеличения лимитов...........................137
2.3. Первое продление сроков и кровавый финал..............151
2.4. Бюрократическое управление и контроль .................154
2.5. Документы №35-137..................................... 157
2.5.1. Указы, меморандумы, директивы центра.
Документы № 35-46 ..................................... 157
2.5.2. Указы, меморандумы, директивы НКВД УССР. Документы № 47-72 ..................................... 179
2.5.3. Механизм увеличения лимитов. Документы № 73-121.....211
2.5.4. Проведение операции на местах. Документы № 122-137 ... 246
3. Отчеты НКВД Украинской ССР за 1937 г.
3.1. Статистическая обработка................................272
3.2. Докладные записки.......................................275
3.3. Политические настроения населения......................276
3.4. Сравнение чрезвычайных мер ............................277
3.5. Документы № 138-177 ................................... 282
3.5.1. Отчеты НКВД УССР. Документы № 138-168.............. 282
3.5.2. Отчеты дорожно-транспортных отделов НКВД УССР. Документы № 169-177 ................................... 358
4. Отчеты областных управлений НКВД УССР и НКВД Молдавской АССР за 1937 г.
4.1. Докладные записки УНКВД УССР по Киевской области .. 381
4.2. Сравнение докладных записок областных УНКВД УССР
и НКВД Молдавской АССР...............................385
4.3. «Переквалификация» (смена «окраски») .................387
5
4.4. Документы № 178-204 ................................... 39
4.4.1. Отчеты УНКВД УССР по Харьковской области. Документы № 178-182 ................................... 391
4.4.2. Отчеты УНКВД УССР по Одесской области.
Документ № 183..........................................418
4.4.3. Отчеты УНКВД УССР по Киевской области.
Документы № 184-191 ................................... 433
4.4.4. Отчеты УНКВД УССР по Николаевской области. Документы № 192-195 ................................... 475
4.4.5. Отчеты УНКВД УССР по Житомирской области. Документы № 196-197 ................................... 492
4.4.6. Отчеты УНКВД УССР по Донецкой области.
Документы № 198-201 ................................... 500
4.4.7. Отчеты УНКВД УССР по Черниговской области. Документ № 202..........................................518
4.4.8. Отчеты НКВД Молдавской АССР. Документы № 203-204 .. 522 5. Диаграммы статистической обработки протоколов тройки
УНКВД УССР по Харьковской области за период с 8 августа по 30 декабря 1937 г.
5.1. Общая статистика протоколов тройки УНКВД
по Харьковской области...................................530
5.2. Статистика, ориентированная по принципу «целевых групп» . 535
5.3. Дифференцированные репрессии..........................540
5.4. Диаграммы № 1-24 статистической обработки протоколов тройки УНКВД УССР по Харьковской области за период
с 8 августа по 30 декабря 1937 г.............................541
5.4.1. Общее количество осужденных. Диаграммы № 1-6........541
5.4.2. Сведения об осужденных кулаках. Диаграммы № 7-9......544
5.4.3. Сведения об осужденных уголовниках.
Диаграммы № 10-14......................................546
5.4.4. Бывшие участники контрреволюционных объединений. Диаграммы № 15-15 а, б, в................................549
5.4.5. Участники ликвидированных в настоящее время контрреволюционных организаций. Диаграммы № 16-17 а, б, в .551
5.4.6. Члены антисоветских политических партий.
Диаграммы № 18-19 а, б, в................................553
5.4.7. Церковники и сектанты. Диаграммы № 20-21 а, б, в.......555
5.4.8. Активный контрреволюционный элемент.
Диаграммы № 22-24 ..................................... 557
5.5. Статистическая основа диаграмм. Документы № 205-207.. 559
Тематический указатель документов и диаграмм .............615
Хронологический указатель документов и диаграмм..........644
Сведения об авторах.............................................671
Источники и литература.........................................674
Именной указатель..............................................695
Список сокращений.............................................740
Памяти нашего друга и соавтора Рольфа Биннера мы посвящаем эту книгу.
Марк Юнге, Бернд Бонвеч и весь коллектив авторов
Особенную благодарность мы хотели бы выразить руководителю Службы безопасности Украины Валентину Александровичу Наливайченко (до марта 2010 г.) за всестороннюю поддержку проекта изучения массовых репрессий в Украине, а также за оказанную помощь в поиске и публикации архивных документов, хранящихся в фондах Отраслевого государственного архива СБУ.
Для Валентина Александровича защита безопасности Украинского государства означает не замалчивание трагических событий в его истории, а, наоборот, содействие развитию научного анализа прошлого, который в свою очередь позволяет лучше понять настоящее. Свободная от эмоций украинская историография, находящаяся в постоянном научном диалоге с зарубежными коллегами, - желательная и достижимая цель.
Составители
ВВЕДЕНИЕ
Политбюро ЦК ВКП(б), являвшееся де-факто высшим органом власти Советского государства, 2 июля 1937 г. постановило начать репрессивную кампанию против бывших кулаков и уголовников. На следующий день секретарь ЦК ВКП(б) И. В. Сталин телеграммой сообщил о принятом решении народному комиссару внутренних дел СССР Н. И. Ежову и региональному руководству коммунистической партии. Днем позже с постановлением ознакомились Политбюро ЦК КП(б) Украины и партийное руководство восьми областей Украины, включая Молдавскую АССР, с 1924 г. входившую в состав УССР. Не дожидаясь дальнейших указаний из Москвы, Политбюро ЦК КП(б)У поручило народному комиссару внутренних дел Украинской ССР И. М. Леплевскому приступить к работе. Однако заместитель народного комиссара внутренних дел СССР М. П. Фриновский пресек такую инициативу, распорядившись ждать дальнейших указаний из Москвы.
Чудовищный план, предусматривавший уничтожение или заключение в лагеря и тюрьмы почти 270 тыс. советских граждан, был разработан наркомом внутренних дел СССР Н. И. Ежовым к 30 июля 1937 г. и уже на следующий день утвержден на заседании Политбюро ЦК ВКП(б).
План официально именовался «Оперативный приказ НКВД СССР № 00447 "Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов"». Эта операция вошла в число крупнейших бюрократически организованных государственных преступлений XX столетия. А с ее проведением террор в Советском Союзе приобрел новое качество. Вместе с осуществлявшимися сепаратно, но практически одновременно «национальными операциями», где в качестве внесудебной инстанции выступали так
11
называемые двойки1, и с деятельностью «милицейских троек»2 террор стал действительно Большим.
В ходе операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов, осуществлявшейся по инициативе московского центра в 64 республиках, краях и областях СССР и направленной преимущественно против «простого народа»3, советским «провинциям» была предоставлена определенная свобода рук. В результате принципиальное значение приобретает детальное изучение специфики проведения операции согласно приказу № 00447 в каждом отдельно взятом регионе.
В центре внимания предлагаемой книги находится Украинская ССР, а оперативный приказ НКВД СССР № 00447 является ключевым для понимания опубликованных материалов.
Издание подготовлено в рамках российско-украинско-немецкого исследовательского проекта «Сталинизм в советской провинции: 1937-1938 гг. Массовая операция на основе приказа № 00447», руководство которым осуществляли Бернд Бонвеч (Германский исторический институт, Москва, Российская Федерация), Марк Юнге и Рольф Биннер (Рурский университет, Бохум, Германия), и является продолжением серии книг по данной проблематике4.
1 В случае с «двойкой» речь идет о комиссии из двух человек — начальника областного (краевого, республиканского) УНКВД и прокурора соответствующего административно-территориального образования. Важное формальное отличие «двоек» от «троек» заключалось в том, что «двойки» не могли отдать приказ о приведении в исполнение вынесенных ими приговоров без предварительного одобрения так называемой Высшей двойки. Высшая двойка состояла из комиссии НКВД (фактически наркома внутренних дел Н. И. Ежова) и Прокурора СССР А. Я. Вышинского. С этой целью в Москву на утверждение посылались так называемые альбомы, в которых так же, как и в протоколах «троек», содержались краткие обвинения в отношении арестованных и предложения о мере наказания.
2 См. главу «Социально-технологический аспект приказа № 00447» во втором томе настоящего издания.
3 Выражение «простой народ» не всегда отождествляется с малообразованными слоями населения или с низким социальным статусом, хотя репрессии в отношении «других контрреволюционных элементов», как они обозначались в приказе № 00447, затронули именно этот слой общества. Дефиниция «простой народ» употребляется здесь в смысле «народ, далекий от власти и привилегий».
4 Четыре из них публикуются на русском и украинском языках, две — на немецком. Серия открывается книгой Юнге М., Бордюгова Г. А. и Бин-нера Р. «Вертикаль большого террора. История операции по приказу НКВД № 00447» (М., 2008), посвященной изучению механизма репрессивной дея-
12
Проект и соответственно книги не предполагали изучение дискуссионной проблемы мотивации начала репрессий1. Главным для нас было сделать еще один шаг для подробного анализа процесса подготовки, реализации и завершения операции, а также изучить роль жертв, карателей и их «попутчиков». И только этим «окольным путем» — так гласил один из тезисов проекта — можно было надеяться на получение новых знаний, которые в свою очередь могли бы стать основой для продолжения дискуссии о мотивах политического руководства начать массовую репрессивную кампанию именно летом 1937 г.
Сегодня, как и прежде, ключевым является вопрос о том, были ли репрессии целенаправленными или произвольными.
Термин «произвол» включает в себя наиболее часто встречающиеся в исследованиях о Большом терроре понятия «лотерея», «вакханалия», «эксцессы», «необузданность», «безудержность» и «безграничность», касающиеся главным образом произвольных арестов для выполнения выделенных лимитов. «Произвол», однако, также может означать, что партийно-государственное руководство утратило контроль над осуществлением операции и только в результате этого массовые операции приобрели «произвольный» и «эксцессивный» характер.
Операция может трактоваться как «необузданная» в том случае, если предписанная центром концепция и подлежащие преследованию целевые группы жертв в значительной мере были видоизменены и извращены исполнительными инстанциями.
«Целенаправленный», напротив, означает, что в случае с операцией речь идет о заранее запланированном Советским государством массовом преступлении, бюрократически организованном и осуществленном с соблюдением тайны и под максимально возможным кон
тельности московского центра. Также опубликован сборник документов «Массовые репрессии в Алтайском крае 1937-1938» (М., 2010), в который вошли, как и в настоящий том, документы региональных архивов. В качестве самостоятельной работы, подготовленной в рамках проекта, вышла монография А. Г. Теплякова «Машина террора. О ГПУ-НКВД Сибири в 1929-1941 гг.» (М., 2008). Обобщения исследований участников российско-украинских рабочих групп и немецких участников проекта опубликованы в сборнике статей «Сталинизм в советской провинции: 1937-1938 гг. Массовая операция на основе приказа № 00447» (М., 2009).
1 Подробное изложение исследовательских контроверз, сопровождаемое анализом литературы, остается прерогативой публикации «Сталинизм в советской провинции: 1937-1938 гг. Массовая операция на основе приказа № 00447».
13
тролем. Это также означает, что выбор, арест и осуждение различных групп жертв операции осуществлялись дифференцированно.
Роль карателей анализируется нами, исходя из вопроса о том, были ли органы НКВД только инструментом операции или же ее активным действующим лицом. В случае с «инструментом» речь идет об органах как о централизованно и иерархически управляемой исполнительной инстанции, действующей, как правило, только в результате усиленного давления сверху, зачастую вопреки своим убеждениям.
Напротив, «каратель как действующее лицо» означает активное участие органов госбезопасности и милиции в массовых репрессиях именно как неотъемлемой части системы, имевшей свою собственную область действия и свои собственные интересы.
Частью этого комплекса проблем является вопрос об отношениях центра и периферии (карательные органы, партийные организации) в значении строгой иерархии или взаимодействия.
Не менее важным для рассмотрения роли и круга исполнителей является вопрос об участии партии и так называемого неорганизованного населения в операции. Спектр мнений здесь простирается от предположения о бездействии в период репрессий до утверждений о теснейшей связи партии и карательных органов, вплоть до членов первичных партийных организаций.
Тезис о широком добровольном участии в терроре выдвиженцев, советских активистов и прочих членов низших советских элит, о сведении персональных счетов и доносительстве также нуждается в проверке на фактических данных.
В книге корректно ведется дискуссия по вопросу: были ли следственные дела жертв полностью фальсифицированы и подвергались постоянным манипуляциям или, напротив, были отображением действительности? С какой целью вообще тратились усилия на заведение дела на каждого конкретного осужденного?
Двумя экстремальными позициями в трактовке причин арестов и осуждения является указание, с одной стороны, на социальное клеймо (стигму) или социальное происхождение, с другой — на индивидуальные взгляды и провоцирующее поведение жертв как на решающий фактор.
Наконец, надлежит решить применительно к жертвам и исполнителям (карателям) вопрос: было ли осуждение тройкой чистым актом произвола или все же речь здесь идет об ускоренной, бюрократически организованной и подконтрольной процедуре, в чем собственно и заключалась преступная деятельность троек?
14
В случае с вопросом о том, какие основные направления приняла операция согласно приказу № 00447, как и прежде, актуальным является разрешение проблемы, была ли операция социальной чисткой или «крестовым походом» против привычных политических противников большевиков и в какой степени здесь нашли свое отражение экономические и идеологические аспекты.
Составителями также предпринята попытка сравнить «кулацкую операцию» с другими массовыми карательными акциями и, исходя из этой перспективы, заново поставить вопрос о специфике операции согласно приказу № 00447.
В конце концов, именно читателю предоставляется право сделать выводы на основе публикующихся документов и приведенных дискуссионных точек зрения.
Документальной основой нашего издания являются преимущественно материалы, извлеченные из фондов Отраслевого государственного архива Службы безопасности Украины.
На сегодняшний день это наиболее полная публикация документов и статистических материалов карательных органов, освещающих проведение операции в Украинской ССР согласно приказу № 00447. Внутри разделов документы хронологически систематизированы. Большая часть из них вводится в научный оборот впервые.
Как правило, обычным методом публикации документов является принцип дать им возможность говорить самим за себя, т. е. собранные документы снабжаются теоретическим введением и упорядочиваются хронологически в рамках определенной тематики.
Мы выбрали другой путь: документы привычным образом упорядочены по тематико-хронологическому принципу, но каждая отдельная глава снабжена подробным введением, подготовленным нашим научным коллективом, которое позволяет документам действительно заговорить. При этом разъясняются парадигма и исторический контекст описанных в документах событий. Помимо этого читателю указывается на дополнительные архивные материалы, литературу по проблеме и на полемику в исследованиях. Целью здесь является не столько качество интерпретации, сколько дискуссия и достижение максимальной ясности.
Каждому включенному в сборник документу присвоен порядковый номер в пределах соответствующего раздела. Делопроизводственный номер, если он имеется в документах, сохранен в публикации. Тексты документов приведены в соответствие с правилами современной орфографии. В сборник включены как полные тексты документов, так и выдержки из них. В случае опубликования извле
15
чений из документа в заголовке указано «Из протокола...» (допроса, заседания и т. д.).
Многоточия внутри прямых скобок в тексте документов обозначают сокращения или дополнения издателей. Сокращения в словах, не вынесенных в отдельный список, восстановлены в квадратных скобках. В случае значительного сокращения текста даются пояснения в текстуальных примечаниях. Если допущены незначительные пропуски текста, не несущие смысловой нагрузки или не относящиеся к рассматриваемому вопросу, они не оговариваются.
Публикуемые документы снабжены заголовком, который по возможности отражает его авторство, адресат, а также содержание и датировку. Названия уже опубликованных ранее документов ориентируются на заголовок, данный в оригинальной публикации. Хронологические даты документов установлены по времени их составления, подписания или утверждения. При отсутствии даты на документе она восстанавливалась по содержанию текста, сопроводительным бумагам, дате поступления (регистрации), дате наложения резолюции или по смысловому содержанию. Ссылки на это оговорены в текстуальных примечаниях, а даты помещены в квадратные скобки. В основном все включенные в сборник документы заверены подписями с расшифровкой фамилий.
Под документом приводится архивная легенда. Здесь также указываются сведения о первой публикации документа, если документ печатался ранее. Прямые дополнения к документу, такие, как рукописные резолюции и пометки, воспроизведены в архивной легенде. Документы или части текстов документов, выполненные рукописным способом или вписанные от руки, выделены в сборнике курсивом. Дополнительно документы снабжены примечаниями, разъясняющими определенные понятия, термины, названия мест, партий и т. п.
В комментариях к документам цитируются опубликованные источники с указанием сокращенного заголовка и указанием страниц, на которых они размещены. Поиск этих цитируемых документов также возможен с помощью датировки и короткого заголовка и с использованием комбинированного списка документов и содержания.
Предлагаемая книга написана в проблемно-хронологическом плане и состоит из двух томов:
Том 1. Подготовка приказа № 00447, первый этап «кулацкой операции» (со 2 июля до конца декабря 1937 г.);
Том 2. Второй этап репрессий. Завершение Большого террора и «восстановление социалистической законности» (с января 1938 г. до конца 1941 г.).
16
Приведенная цитата в названии книги взята из выступления будущего первого секретаря КП(б) Украины Н. С. Хрущева на пленуме Московского горкома ВКП(б) 14 августа 1937 г.1
Авторами первой и второй глав являются Марк Юнге, Бернд Бон-веч и Рольф Биннер; подглавы № 2.5.4 «Проведение операции на местах» — Марк Юнге, Рольф Биннер, Ирина Смирнова; третьей, четвертой и пятой глав — Марк Юнге.
Составители выражают признательность Виктору Павловичу Астрелину, Ирине Анатольевне Беленок, Сергею Николаевичу Бо-гунову, Сюзанне Вирт, Валентине Ивановне Нозерь, Владимиру Николаевичу Никольскому, Георгию Витальевичу Смирнову и Юрию Ивановичу Шаповалу за помощь в подготовке сборника.
Приносим свою благодарность рецензентам Андрею Ивановичу Савину и Алексею Георгиевичу Теплякову за плодотворное сотрудничество и критические замечания. Свою благодарность мы хотим выразить также редакторам Ольге Анатольевне Довбне и Людмиле Сергеевне Макаровой. Перевод текстов с немецкого выполнил Андрей Иванович Савин. Список сокращений является работой Ольги Анатольевны Довбни и Алексея Георгиевича Теплякова. Источники и литературу составили Ольга Анатольевна Довбня и Ширин Шнир. Биографические данные для именного указателя собирали Алексей Георгиевич Тепляков и Сергей Анатольевич Кокин.
Отдельная наша признательность за содействие в подготовке и издании книги Германскому научно-исследовательскому обществу и Германскому историческому институту в Москве.
С. А. Кокин, М. Юнге
1 См.: Пономарев А. Н. Никита Хрущев. Начало карьеры. Документальный очерк // Неизвестная Россия. XX век. 1993. № 3. С. 135.
ВВЕДЕНИЕ К ПЕРВОМУ ТОМУ
В первом томе отражены подготовка массовой операции, решающее влияние московского центра на ход ее проведения в Украинской ССР, свобода действий, предоставленная республиканскому НКВД и его областным карательным структурам.
Например, вошедшая в первый том объемная переписка между Москвой и Киевом, между республиканским и областным руководством НКВД, вплоть до районного уровня, позволяет увидеть как существовавшую иерархию подчинения, так и то «игровое пространство», где периферия сама могла определять свои действия, а также зоны различных интересов и точки зрения.
Кроме того, анализ переписки позволяет до мельчайших подробностей исследовать практику выделения лимитов и прийти к выводу, что она была ничем иным, как механизмом взаимодействия спроса и предложения.
В свою очередь, объемные статистические данные свидетельствуют об обстоятельной подготовке операции по отбору целевых групп жертв как в масштабах всей Украины, так и в отдельных областях.
В первом томе также опубликованы и отдельные сводные данные о национальном составе, социальном происхождении, членстве в партиях, месте ареста и занятости жертв в отраслях народного хозяйства, позволяющие определить контингент репрессий, смещение направления главного удара по ходу проведения массовой репрессивной акции.
Интерес для читателей представляют публикуемые многостраничные отчеты начальников областных управлений НКВД Украинской ССР, адресованные наркому внутренних дел СССР Н. И. Ежову. Они содержат детальную информацию о проведении на подведомственных территориях первого этапа операции согласно приказу № 00447, о репрессиях в рамках «национальных операций» и в отношении так называемых троцкистских кадров. Следует отметить, что в отчетах сообщается о репрессиях не только в отношении мужчин — представителей партийно-государственных элит, но и жен «врагов народа».
Определенную ценность представляет и статистическая обработка протоколов тройки управления НКВД УССР по Харьковской области за 1937 г. Осужденные подразделяются на категории по месту их работы на момент ареста (колхозы, совхозы, промышленные предприятия, оборонные заводы и т. д.) или по характеру судимостей, что позволяет проследить, из каких отраслей шло изъятие неблагонадежного элемента или кто из уголовников представлял опасность для режима.
С. А. Кокин, М. Юнге
1. Рождение приказа № 00447
Для сотен тысяч советских граждан начало роковых событий, вошедших в историю как Большой террор, датируется 3 июля 1937 г. В этот день секретарь ЦК ВКП(б) И. В. Сталин телеграфировал народному комиссару внутренних дел СССР Н. И. Ежову и региональным руководителям партийных организаций о принятом днем ранее постановлении Политбюро «Об антисоветских элементах»1. В постановлении указывались контингента репрессий — бывшие кулаки и уголовники — и применяемые в отношении их репрессивные меры. Для осуждения виновных предусматривалось создание внесудебных органов — троек. Их кровавый след ретроспективно прослеживается еще со времен Гражданской войны.
На пике проведения сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса тройки при полномочных представительствах ОГПУ осуществляли массовый террор против крестьянства. «Создание этих троек, — указывалось в отчете Прокуратуры СССР за 1931 г. — являлось мерой чрезвычайной и обусловливалось, главным образом, необходимостью быстрейшего нанесения удара по контрреволюции, оживившейся в связи с ликвидацией кулачества как класса, так как направление дел в коллегию ОГПУ удлинило бы срок рассмотрения их»2.
В 1937 г. тройки в ускоренном режиме судопроизводства должны были приговаривать к смертной казни «наиболее враждебно настроенных» кулаков и уголовников (первая категория), в то время как остальные — «менее активные, но все же враждебные элементы» — были бы взяты на учет и высланы в районы по указанию НКВД (вторая категория).
В соответствии с указанным постановлением региональные партийные руководители должны были представить на рассмотрение Политбюро ЦК предложения по комплектованию трибуналов из трех лиц, в число которых, как правило, входили начальник УНКВД,
1 См. документ № 1 в настоящем издании.
2 Из отчета Прокуратуры СССР Президиуму ЦИК СССР о надзоре за органами ОГПУ за 1931 г. Декабрь 1931 г. // Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы: В 5 т. 1927-1939 / Под ред. В. Данилова и др. Т. 3.: Конец 1930-1933. М., 2001. С. 232-238.
21
первый секретарь ЦК, краевого или областного комитета ВКП(б) и прокурор края, области или республики. Эти предложения с указанием количества зарегистрированных кулаков и уголовников представлялись затем на рассмотрение высшему партийному руководству в течение пяти дней.
В тот же день Н. И. Ежов в директиве № 266 информировал руководителей республиканских НКВД и начальников краевых и областных УНКВД о решении Политбюро и обязал их предоставить требуемые данные до 8 июля1.
Следует отметить, что Ежов проявил инициативу: откорректировал определение целевой группы запланированной операции и ввел в качестве дополнительного критерия побег из лагерей и поселений для кулаков.
Массовое бегство из исправительных учреждений принудительного характера привело к тому, что в 1930-е гг. среди населения СССР сформировалась особая группа, получившая в официальных документах название «беглые кулаки». Именно эта категория, по убеждению властей, была той силой, которая пополняла отряды «бандитов», ряды «террористов» в деревне и «вредителей» в городах и на стройках. Кроме того, в 1936-1937 гг. беглые кулаки, нелегально вернувшиеся на родину, требовали возвращения имущества, конфискованного в 1930-1933 гг.2 Поэтому органы безопасности должны были уделять повышенное внимание контролю над ними.
В указанной директиве № 266 Ежов также проинформировал, что дополнительно сообщит о дате начала операции и порядке ее проведения.
Для Украины точкой отсчета роковых событий стало 4 июля 1937 г., когда по распоряжению Политбюро ЦК КП(б)У нарком внутренних дел УССР И. М. Леплевский передал директиву всем подразделениям НКВД3. Леплевский, по всей видимости, составил ее еще до того, как к нему и в областные управления НКВД поступила директива № 266. Только так можно объяснить его указания начальникам УНКВД получить в обкомах КП(б)У информацию о планах партийного руководства в Москве и таким образом легитимировать указания по регистрации и отбору уголовных и кулацких элементов согласно первой и второй категориям4.
1 См. документ № 2 в настоящем издании.
2 См. документ № 228 во втором томе настоящего издания.
3 Особая папка решений Политбюро ЦК КП(б)У. 1937 год // Центральный государственный архив общественных объединений Украины (далее -ЦГАОО Украины). Ф. 1. Оп. 16. Д. 14. Л. 38.
4 См. документ № 3 в настоящем издании.
22
В свою очередь городские и районные отделы НКВД, используя весь аппарат госбезопасности и милиции, должны были проанализировать имевшиеся у них списки «врагов», материалы оперативного учета и агентурные материалы (сообщения агентов, осведомителей и резидентов) и до 6 июля 1937 г. передать их областному руководству НКВД. Распоряжение не передавать районным отделам НКВД информацию о том, что скрывалось за шифром «первая категория», свидетельствует о намерении сделать минимальным круг лиц, осведомленных о запланированном массовом убийстве.
1.1. ИНИЦИАТИВА ПЕРИФЕРИИ
Можно с уверенностью предположить, что после ознакомления с директивой № 266 все подразделения ГУГБ НКВД, задействованные в операции, приступили к просмотру картотек и архивов. Целью было выявление бывших кулаков, осужденных во время раскулачивания к заключению в ИТЛ и вернувшихся в родные места после отбытия наказания или досрочного освобождения, несмотря на существующий запрет. В связи с тем, что в колхозах был недостаток рабочих рук, местные власти, сельсоветы, правления колхозов и районные отделы органов госбезопасности фактически не только не противились их возвращению, но и халатно относились к контролю над этим контингентом. Что же касается бежавших кулаков из лагерей и спецпоселений, то они жили по поддельным документам как в деревнях, так и в городах.
Регистрацией освобожденных и бежавших из мест заключения лиц также занималась милиция — отдел уголовного розыска. В период проведения репрессивной кампании этот отдел стал вторым по важности действующим лицом, так как в 1930-е гг. в ходе чисток советских городов от «социально опасных» и «социально вредных элементов» его сотрудниками был накоплен большой опыт учета маргиналов и борьбы с ними.
Выполняя директиву Ежова, руководство областей, краев и республик СССР в течение 3-11 июля телеграфировало в Москву о составе троек и взятом на учет репрессируемом контингенте.
Руководители различных ведомств органов госбезопасности (и на это следует обратить особое внимание) направляли свои отчеты на имя наркома внутренних дел СССР Н. И. Ежова. В настоящее время полностью опубликовано только семь таких телеграмм1, цитирова
1 Трагедия советской деревни... Т. 5. Кн. 1. С. 320-322,327.
23
лись также отрывки из шифровки начальника управления НКВД по Западно-Сибирскому краю С. Н. Миронова от 8 июля 1937 г.1
В предлагаемом читателю сборнике впервые публикуются донесения начальников областных УНКВД УССР и наркома внутренних дел Молдавской АССР2. Эти донесения, включая и свои комментарии к ним, нарком внутренних дел УССР И. М. Леплевский переслал Ежову 10 июля3.
Телеграммы Ежову, датированные 8-10 июля 1937 г., ограничивались данными о зарегистрированных бывших кулаках и уголовниках.
Партийные организации, задействованные в операции, адресовали свои письма (шифровки) с предложениями по составу троек и сообщениями о численности зарегистрированных бывших кулаков и уголовников по адресу: Москва, ЦК ВКП(б), тов. Сталину. Шифровки утверждались Политбюро под названием «Об антисоветских элементах», а указанные в них, как правило, три кандидата официально утверждались членами троек, призванными рассматривать дела в ускоренном внесудебном порядке. Как вскоре выяснилось, лимиты, утвержденные Политбюро, не были окончательными. Фактически Политбюро принимало данные с периферии к сведению4. В нашем распоряжении находятся 85 таких телеграмм, отправленных в Москву5.
Большинство шифровок ограничивалось лишь воспроизведением фамилий кандидатов в состав тройки и требуемыми цифрами репрессируемых. В 25 из них указано, что численность репрессируемых представляет собой только отражение процесса регистрации, поэтому данные подаются как «предварительные», «ориентировоч
1 Вылцан М., Данилов В. Применение ВМН «нами гарантируется» // Наука и жизнь. 1997. № 9. С. 68-72; Тепляков А. Г. Опричники Сталина. М., 2009. С. 250. Составители книги располагают копией всего текста документа.
2 См. документы № 5, 13, 21-24 в настоящем издании.
3 См. документ № 12 в настоящем издании.
4 См.: Трагедия советской деревни... Т. 5. Кн. 1. С. 320-326. В шифровках, поступивших в Москву после 11 июля 1937 г., сведения о количестве намеченных к расстрелу и высылке кулаков и уголовников больше не утверждались Политбюро, поэтому пункт «Лимиты репрессируемых» больше не появляется в решениях Политбюро. См.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 21. Л. 241, 262,271,351,357, 369, 409.
5 Ряд подобных телеграмм был опубликован в рамках проекта «Сталинизм в советской провинции». См.: Юнге М., Бордюгов Г., Биннер Р. Вертикаль большого террора. История операции по приказу НКВД № 00447. М., 2008.
24
ные», а учет — «неполный». Часто отмечается, что из-за недостатка времени не охвачены все районы, прежде всего отдаленные. Партийные руководители извещали, что окончательные данные сообщат дополнительно.
Например, Е. Г. Евдокимов, превратившийся из чекиста в руководителя парторганизации Азово-Черноморского края, сообщал: «Сведения по группе уголовного элемента сугубо предварительные»1. Аналогичное сообщение прислал первый секретарь Ярославского обкома ВКП(б) Н. Н. Зимин: «Однако эти цифры считаю преуменьшенными, так как органы НКВД не имеют полных данных о составе уголовников, работающих на заводах области. На одном только резиновом комбинате выявляется наличие свыше 300 бывших уголовников, из них значительная часть ведет себя как дезорганизаторы производства. Аналогично и на ряде других предприятий. В ходе работы будем выявлять и проверять их, что увеличит сообщенную общую цифру»2. Именно такой прогноз, в соответствии с которым дальнейший ход регистрации приведет к росту численности репрессируемых, встречается в шифротелеграммах чаще всего. В конце июля 1937 г. он подтвердится прежде всего по Казахстану, Карельской АССР и Воронежской области3.
Не вызывает удивления и просьба многих регионов о продлении срока присылки данных о численности репрессируемого контингента. Например, об отсрочке до 1 августа 1937 г. ходатайствовали первый секретарь Татарского обкома А. К. Лепа и первый секретарь Красноярского крайкома П. Д. Акулинушкин4, о продлении сроков до 13 и 15 июля — первый секретарь Дагестанского обкома Н. П. Самурский, первый секретарь Киевского обкома С. А. Кудрявцев и первый секре
1 См. документ № 9 в настоящем издании.
2 См.: «Шифровка секретаря Ярославского ОК ВКП(б) Н. Н. Зимина» от 10 июля 1937 г. // Юнге М., Бордюгов Г. А., Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 81-82.
3 См.: Юнге М., Бордюгов Г. А., Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 97-98; документ № 28 в настоящем издании.
4 5 и 9 июля 1937 г. эти просьбы были одобрены Политбюро. См.: «Из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек по проверке антисоветских элементов по Крымской, Удмуртской и Татарской АССР» от 5 июля 1937 г. // Трагедия советской деревни... Т. 5. Кн. 1. С. 320; «Из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессируемых по Северо-Осетинской, Башкирской и Чувашской АССР, Омской и Черниговской областям, Западно-Сибирскому и Красноярскому краям, Туркменской ССР» от 10 июля 1937 г.//Тамже. С. 322.
25
тарь Донецкого обкома Э. К. Прамнэк1.14 июля первый секретарь Ленинградского обкома А. А. Жданов обратился к Сталину с просьбой «отсрочить представление количества лиц, подлежащих расстрелу и высылке, до 16 июля»2. Заместитель начальника УНКВД по Ленинградской области В. Н. Гарин 9 июля 1937 г. телеграфировал Ежову о «предварительных данных», удивительно низких для первой категории, относительно регистрации кулаков и уголовников по линии НКВД (первая категория — 808 чел., вторая категория — 5843 чел., всего — 6651 чел.) и обещал форсировать выявление3.
Начальник УНКВД по Ленинградской области Л. М. Заковский и партийный руководитель А. А. Жданов, вероятно, хотели послать Сталину более внушительные цифры, но процесс регистрации в нескольких районах области остановился. Поэтому Гарин в угрожающем письме начальникам девяти районных отделов НКВД от 16 июля указывал на их «преступно-халатное выполнение указаний начальника Управления НКВД ЛО (Ленинградской области. — Авт.) [...] за № 13/1798 от 4/VII и № 798 от 8/VII-37 г.»4
Тесное сотрудничество руководителей партийных комитетов и органов безопасности подтверждается также и на примере Украины. Нарком внутренних дел УССР И. М. Леплевский в письме Ежову от 10 июля 1937 г. так комментировал количество взятых на учет по Донецкой (по первой категории — 466 чел., по второй — 1355 чел.) и Днепропетровской (соответственно 234 чел. и 1971 чел.) областям: «По этим цифрам обращает на себя внимание, что данные по Донбассу и Днепропетровску явно преуменьшены. Соответствующие указания [по] этим областям даны»5.
Первый секретарь Донецкого обкома Э. К. Прамнэк телеграфировал Сталину 10 июля 1937 г.: «Цифры сообщу через несколько дней»6.
1 См.: «Шифровка секретаря Дагестанского ОК ВКП(б) Н. Е. Самурско-го» от 10 июля 1937 г. // Юнге М., Бордюгов Г. А., Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 80; документы № 10-11 в настоящем издании.
2 См.: «Телеграмма секретаря Ленинградского ОК ВКП(б) А. А. Жданова» от 13 июля 1937 г. // Юнге М, Бордюгов Г. А., Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 87.
3 См.: «Телеграмма заместителя начальника УНКВД по Ленинградской области В. Н. Гарина наркому внутренних дел СССР Н. И. Ежову» от 9 июля 1937 г. //Трагедия советской деревни... Т. 5. Кн. 1. С. 321.
4 См.: Виноградов О., Лукин Е. Большой террор в Ленинграде // Ленинградский мартиролог 1937-1938. Т. 1: Август - сентябрь 1937 г. СПб., 1995. С. 39-41.
5 См. документ № 12 в настоящем издании.
6 См. документ № 11 в настоящем издании.
26
К сожалению, шифровки Прамнэка с контрольными цифрами взятого на учет контингента по Донецкой области не найдены.
Следует отметить, что указанные в шифровках цифры зарегистрированных «врагов» до 10 июля 1937 г. наглядно свидетельствуют о перевесе репрессируемых по второй категории. В целом для Украины соотношение количества репрессируемых по первой и по второй категориям составляло 1:3,8. В Киевской (1:5), Винницкой (1:5,4), Черниговской (1:5,6) и Днепропетровской (1:8,4) областях, а также в Молдавской АССР (1:22,5) эта разница была еще более значительной. Однако те данные, которые Леплевский сообщил Ежову 10 июля 1937 г., не были окончательными для Украины, как это считалось до сих пор1.
Так, первый секретарь Днепропетровского обкома Н. В. Марго-лин предоставил главному чекисту Е. Ф. Кривцу достаточно времени для проведения регистрации. Только 23 июля 1937 г., т. е. с опозданием на две недели, он телеграфировал в Москву о составе тройки и о взятых на учет «врагах» по области: «...По первой категории кулацкого и враждебного элемента 1500 человек и уголовного элемента 1000 человек. По второй категории кулацкого и враждебного элемента 2000 человек и уголовного элемента 1000 человек»2. Эти цифры существенно превосходят первоначальные данные. Так, по первой категории, по сравнению с данными от 10 июля 1937 г., они увеличиваются более чем в 10 раз (2500 чел. против 234 чел.) и более чем в 1,5 раза — по второй (3000 чел. против 1971 чел.)3.
Впечатляющие цифры приводил и первый секретарь Московского обкома ВКП(б) Н. С. Хрущев, имевший намерение, очевидно, провести операцию в Москве и области как крестовый поход против преступности (соотношение кулаки — уголовники составляло примерно 1:4). Причем в число уголовников включались нищие, безработные, бездомные и лица без действующего удостоверения личности и разрешения на пребывание в соответствующих населенных пунктах. Этот секретарь обкома, предлагавшийся в состав тройки, 30 лет спустя ничего не мог вспомнить, а террористическую операцию представлял как исключительно дело рук НКВД. В мемуарах, опубликованных в 1992 г., Н. С. Хрущев упоминает о тройках, но хо
1 См.: Школъський В. М. Репресивна д!яльшсть оргашв державно! без-пеки СРСР в Украпп (кшець 1920-х — 1950-Ti pp.). 1сторико-статистичне дослщження. Донецьк, 2003. С. 97-98.
2 См. документ № 24 в настоящем издании.
3 См. таблицу 1 «Статистические данные из шифротелеграмм региональных партийных руководителей, направленных в ЦК ВКП(б) и лично И. В. Сталину» в настоящем издании.
27
чет создать впечатление, что в их деятельности участвовали только представители органов безопасности: «Этих людей [узников лагерей] арестовывала госбезопасность, следствие вела также госбезопасность и судила госбезопасность. Тройки, которые были созданы в госбезопасности, творили, что хотели»1.
1.2. РАСШИРЕНИЕ ЦЕЛЕВЫХ ГРУПП НА ПЕРИФЕРИИ
Следует отметить, что для исследователей проблемы Большого террора вышеупомянутые шифровки представляют определенную ценность: они, например, являются источником изучения генезиса оперативного приказа № 00447 и возникающих по этому поводу дискуссий. В частности, исследователи по-разному объясняют неудовлетворенность региональных партийных руководителей цифрами лимитов, полученных от НКВД/У НКВД. В качестве примера процитируем шифровку второго секретаря Дальневосточного крайкома ВКП(б) В. В. Птухи в ЦК: «Крайком просит распространить действие директивы ЦК также на находящиеся на Дальнем Востоке спецпоселки, в которых имеется, по данным НКВД, до десяти тысяч семей. Ввиду того, что на территории Дальнего Востока находятся 360 тысяч человек лагерников, часть из которых открыто проявляет свою резко враждебную деятельность, крайком просит разрешить дела в отношении таких лиц рассматривать на созданной тройке для применения к ним расстрела»2.
Обращение такого рода в ЦК ВКП(б) не является единичным. Примерно 30 % шифротелеграмм, поступивших в ЦК, содержали ходатайство региональных партийных руководителей подвергнуть репрессиям, наряду с кулаками и уголовниками, другие слои населения, отмеченные печатью враждебности. К указанному контингенту относились заключенные священники, «церковники», мусдуховни-ки (исламское духовенство), ламы, националисты-террористы, белогвардейцы, спецпереселенцы (до 1934 г., а затем трудпоселенцы), «проявляющие за последнее время контрреволюционную активность и усиленное бегство из поселков»3, вредители на уборке урожая
1 Мемуары Никиты Сергеевича Хрущева // Вопросы истории. 1992. № 2-3. С. 94.
2 См. документ № 8 в настоящем издании.
3 См.: «Шифровка секретаря Северо-Казахстанского ОК ВКП(б) С. Се-гизбаева» от 9 июля 1937 г. // Юнге М., Бордюгов Г. А., Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 70-71.
28
зерновых, поджигатели, члены банд1, бывшие члены антибольшевистских партий, члены семей кулаков и уголовников, осужденных тройками по первой и второй категориям, помещики, члены казачье-белогвардейских организаций, реэмигранты, переправщики2, жандармы, каратели и другие бывшие слуги царского режима.
В изобретении дополнительных врагов выделяются Азербайджан, Туркменистан, Узбекистан и Таджикистан3. Так, в длинных списках «представителей зла» нашлось место многочисленным «местным врагам» — бывшим членам националистической организации «Туркмен-Азатлыги» («Свободная Туркмения»), бывшим басмачам, мусаватистам, иттихадистам, дашнакам. В Бурят-Монгольской АССР операция сконцентрировалась на преследовании многочисленного ламаистского духовенства4. В Азово-Черноморском крае были арестованы свыше тысячи членов «казачье-белогвардейской организации» и объектом преследования должны были стать поджигатели и другие «вредители», активизировавшиеся во время уборки урожая5.
Таким образом, вышеприведенный «каталог врагов» читается как проскрипционный список будущего приказа № 00447.
Примечательно, что в шифровках партийных руководителей появляется требование о направлении репрессированных, отнесенных ко второй категории, не в спецпоселки, а в лагеря6.
В первом разделе самого приказа под названием «Контингенты, подлежащие репрессии», трудно найти хотя бы одну группу «врагов», уже не названную в шифровках с мест. Как правило, Политбюро не пресекало репрессивное усердие провинции, а одобряло «особые
1 «...Требуется выселение в лагеря НКВД 150 семейств этих бандгрупп вне зависимости от наличия в семьях трудоспособных мужчин, но при наличии трудоспособных женщин...» Цит. из: «Шифровка секретаря ЦК КП(б) Азербайджана М. Д. Багирова» от9 июля 1937 г. //Там же. С. 71-72.
2 Чекистский термин, употребляется также в тексте приказа № 00447. Очевидно, имеются в виду лица, нелегально переправлявшие людей через государственную границу СССР.
3 См.: «Шифровка из ЦК КП(б) Туркменистана» от 7 июля 1937 г. // Юнге М., Бордюгов Г. А., Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 60-61; «Шифровка секретаря ЦК КП(б) Узбекистана А. И. Икрамова» от 8 июля 1937 г. // Там же. С. 65-66; «Шифровка секретаря ЦК КП(б) Таджикистана А. Я. Фролова» // Там же. С. 73-74; «Шифровка секретаря ЦК КП(б) Азербайджана М. Д. Багирова» от 9 июля 1937 г. // Там же. С. 71-72.
4 См. документ № 20 в настоящем издании.
5 См. документ № 9 в настоящем издании.
6 См.: «Шифровка секретаря Карельского ОК ВКП(б) П. А. Ирклиса» от 8 июля 1937 г. // Юнге М., Бордюгов Г. А., Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 63-64.
29
желания», если предложения поступили в Москву до 12 июля 1937 г. Так, ответ на цитированный ранее запрос из Дальневосточного края гласил: «Распространить действие директивы ЦК также на находящиеся на Дальнем Востоке спецпоселки. Разрешить тройке рассматривать дела лагерников, проявляющих враждебную деятельность, с применением к ним расстрела»1. Политбюро выполнило и «особые желания» партийного руководства Туркменской ССР: «Согласиться с предложением ЦК Туркменистана о включении на репрессии и высылку отбывших тюремное заключение членов националистической] к[онтр]р[еволюционной] организации "Туркмен-Азатлыги", мусульманское духовенство и т. п., поручив НКВД определить число подлежащих расстрелу и высылке»2. В этом решении Политбюро обращает на себя внимание указание, что НКВД Туркменской ССР должен определить численность «подлежащих расстрелу и высылке». Очевидно, прежние его предложения не получили согласия ЦК или Лубянки. Политбюро также утвердило просьбу руководства Северо-Казахстанской области расширить контингент репрессируемых, включив в него спецпереселенцев3. «Разрешить рассмотрение
1 См.: «Протокол № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессированных по Куйбышевской, Донецкой, Северо-Казахстанской, Сталинградской и Московской областям, Дагестанской, Крымской и Мордовской АССР, Азербайджанской, Таджикской и Белорусской ССР, Дальневосточному краю» от 10 июля 1937 г. // Трагедия советской деревни... Т. 5. Кн. 1. С. 325; см. также ответ Политбюро на шифровки из Туркменистана и из Казахстана (Алма-Аты): «Протокол № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессированных по Орджоникидзевскому краю, по Узбекской, Армянской ССР, Чечено-Ингушской, Молдавской и Якутской АССР, Оренбургской, Ярославской, Кустанайской, Киевской и Восточно-Сибирской областям» от 11 июля 1937 г. // Там же. С. 326; «Шифровка из ЦК КП(б) Туркменистана» от 7 июля 1937 г. // Юнге М., Бордюгов Г. А, Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 60-61; «Шифровка секретаря ЦК КП (б) Казахстана С. Н. Нур-пеисова» от 9 июля 1937 г. // Там же. С. 68-69.
2 См.: «Протокол № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессированных по Северо-Осетинской, Башкирской и Чувашской АССР, Омской и Черниговской областям, Западно-Сибирскому и Красноярскому краям, Туркменской ССР» от 9 июля 1937 г. // Трагедия советской деревни... Т. 5. Кн. 1. С. 322.
3 « Среди этих переселенцев много подозреваемых в контрреволюционно-шпионско-диверсионной деятельности», — говорилось в шифровке от 9 июля 1937 г. из Северо-Казахской области. См.: «Шифровка секретаря Северо-Казахстанского ОК ВКП(б) С. Сегизбаева» от 9 июля 1937 г. // Юнге М., Бордюгов Г. Л., Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 70-71.
30
в тройке, — указывало Политбюро, — дел переселенцев с западных границ Союза, лиц, подлежащих расстрелу и высылке»1.
Желание регионов вовлечь и другие целевые группы в крупную акцию общесоюзного масштаба основывалось на коалиции интересов регионов и московского центра.
Рассмотрим это на примере преследования членов религиозных общин.
Перепись населения, проведенная в январе 1937 г., встревожила как регионы, так и центр. В частности, власть обеспокоили ответы на пятый вопрос анкеты — «О религии»2.
Высокий (56,7) процент тех, кто записал себя верующими, подтверждал худшие опасения властей3. На февральско-мартовском пленуме ЦК слышались многочисленные жалобы секретарей обкомов, подкрепленные сообщениями НКВД, на усилившуюся религиозную активность, направленную против выборов в Верховный Совет, против переписи и нового аграрного строя. Г. М. Маленков, А. А. Жданов и Е. М. Ярославский получили задание обобщить эту критику.
К тому же, в марте начальник Центрального управления народнохозяйственного учета Госплана СССР И. А. Краваль проинформиро
1 См.: «Протокол № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессированных по Куйбышевской, Донецкой, Северо-Казахстанской, Сталинградской и Московской областям, Дагестанской, Крымской и Мордовской АССР, Азербайджанской, Таджикской и Белорусской ССР, Дальневосточному краю» от 10 июля 1937 г. // Трагедия советской деревни... Т. 5. Кн. 1. С. 325.
2 См.: «Докладная записка УНХУ БССР в ЦК КП(б) и НКВД БССР об отношении населения к переписи» от 3 февраля 1937 г. // Всесоюзная перепись населения 1937 года. Общие итоги. Сборник документов / Сост. В. Б. Жиромская, Ю. А. Поляков. М., 2007. С. 291-292; «Докладная записка УНХУ БССР в ЦУНХУ Госплана СССР об отношении населения к проведению Всесоюзной переписи населения 1937 г.» от 3 февраля 1937 г. // Там же. С. 292-305; «Выписка из докладной записки и. о. начальника Свердловского ОблУНХУ и начальника Свердловского бюро переписи о проведении Всесоюзной переписи населения по Свердловской области» от 17 февраля 1937 г. // Там же. С. 305-310.
3 Детали см.: Binner R.,Junge М. Vernichtung der orthodoxen Geistlichen in der Sowjetunion in den Massenoperationen des GroBen Terror 1937-1938 // Jahrbiicher fur Geschichte Osteuropas. 2004. № 4 (52). S. 515-533; Savin A. I. Die evangelischen Glaubigen Sibiriens als Zielgruppe der Massenoperation des NKVD im Rahmen des Befehls Nr. 00447 // Die Deutschen und das ostliche Europa. Aspekte einer vielfaltigen Beziehungsgeschichte. Festschrift fur Detlef Brandes zum 65. Geburtstag. Hg. v. Dietmar Neutatz und Volker Zimmermann. Essen, 2006. S. 189-205.
31
вал секретаря ЦК и члена Политбюро А. А. Андреева «об отношении верующих к всесоюзной переписи 1937 г.».
Перепись, по словам Краваля, «сигнализировала» о связи, существующей между обсуждением Конституции, переписью населения и запланированными выборами, а также о фиаско антирелигиозной пропаганды1.
Борьба против «контрреволюционной деятельности» верующих была вверена НКВД. 27 марта из Москвы ушел циркуляр НКВД, адресованный областным и краевым управлениям НКВД и содержащий приказ об усилении агентурной и оперативной работы по церковному активу (церковникам) и приверженцам сект2.
Через месяц в Украине завершили сбор материалов по деятельности религиозных общин, содержание которых отвечало заданной тенденции. Документы подчеркивали отрицательное влияние религиозных общин на молодежь и «доказывали» их «организованную» антисоветскую деятельность, включавшую контакты с заграницей3.
НКВД Украинской ССР циркуляром от 8 июня 1937 г. санкционировал «начать решительные меры по ликвидации церковников и приверженцев сект»4.
В таких условиях требование секретарей региональных парторганизаций о включении духовенства в контингент, подлежащий репрессиям, было вполне логичным5.
Репрессии в отношении священнослужителей и активистов церковных общин регулировались в ходе исполнения оперативного приказа № 00447 многочисленными дополнительными директивами и циркулярами как центра, так и региональных управлений НКВД6.
1 См.: «Докладная записка ЦУНХУ Госплана СССР в ЦК КП(б) об отношении верующих к Всесоюзной переписи населения 1937 г.» от [марта] 1937 г. // Всесоюзная перепись населения 1937 года... С. 310-311.
2 Текст циркуляра не опубликован до сих пор. Упомянут только «Циркуляр НКВД СССР об усилении агентурно-оперативной работы по "церковникам и сектантам"» от 27 марта 1937 г. // Большой террор: 1937-1938. Краткая хроника. 30 октября. Спецвыпуск. 2007. № 74. С. 4.
3 См. документ № 226 во втором томе настоящего издания.
4 Есть только упоминания о директиве НКВД УССР № 24451 от 8 июня 1937 г. // 30 октября. Спецвыпуск. 2007. № 74. С. 4.
5 Подобным образом можно документально доказать вовлечение меньшевиков в преследования согласно приказу № 00447. См. документ № 204 во втором томе настоящего издания.
6 См. документы № 52 и 63 в настоящем издании. Текст директивы НКВД СССР, предписывавшей «в ближайшие дни обеспечить оперативный разгром церковного и сектантского контрреволюционного актива», от [12 октября — 5 ноября 1937 г.] не опубликован до сих пор // 30 октября. 2007. № 74. С. 6.
32
1.3. МОСКОВСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ РУКОВОДСТВА НКВД
В ходе регистрации «враждебных элементов» у региональных руководителей возникли проблемы, разрешить которые они просили ЦК ВКП(б) и НКВД СССР. Например, из Бурят-Монгольской АССР в ЦК ВКП(б) был направлен запрос: «Требуется ли для применения расстрела обязательное личное признание или достаточно нескольких уличающих показаний»1. В свою очередь из Наркомата внутренних дел УССР был получен следующий документ, озаглавленный «Вопросы, подлежащие разъяснению»:
1)0 семьях кулаков и уголовников 1-й и 2-й категории.
2) Должны ли тройки видеть всех арестованных по 1 и 2 категории.
3) Если едет [в ссылку] семья, то одновременно ли и в том ли направлении, что и глава семьи.
4) Какой минимум имущества могут с собой семьи взять, если будут высланы.
5) Как [поступать] с семьями, в составе которых имеются военнослужащие и орденоносцы.
6) Включаются ли во вторую категорию лица с явными признаками инвалидности»2.
Однако чаще всего в телеграммах партийных руководителей поднимался вопрос: «Сообщите, приступать ли к работе тройке или будут дополнительные указания»3. На почве этого разразился скандал. Политбюро ЦК КП(б) Украины 10 июля 1937 г. без консультации с партийным руководством в Москве и наркомом внутренних дел СССР приняло решение отправить первым секретарям обкомов следующую телеграмму: «Органы НКВД выявили и учли кулаков и уголовных [в] частности [по] первой категории. ЦК КП(б)У предлагает тройкам приступить к работе»4.
1 См.: «Шифровка секретаря Бурят-Монгольского ОК ВКП(б) М. Н. Ер-банова» от 14 июля 1937 г. // Юнге М., Бордюгов Г. А., Биннер Р. Вертикаль большого террора... С. 89-90.
2 См. документ № 19 в настоящем издании.
3 См.: «Шифровка секретаря Коми ОК ВКП(б) А. А. Семичева» от 9 июля 1937 г. // РГАСПИ. Ф. 17. Он. 166. Д. 575. Л. 105.
4 См.: Особая папка решений Политбюро ЦК КП(б)У. 1937 год // ЦГАОО Украины. Ф. 1. Оп. 16. Д. 14. Л. 43. В телеграмме, отправленной 10 июля первым секретарем Донецкого обкома КП(б)У по адресу: Москва, ЦК ВКП(б), тов. Сталину, говорится: «Тройка организована в составе: Прамнэк, Соколин-ского (начальник облуправления НКВД), Руденко (облпрокурор) и приступила к работе». Ср. документ № 11 в настоящем издании.
33
Москва не замедлила отреагировать. В Киев 12 июля пришел меморандум за подписью заместителя наркома внутренних дел СССР М. П. Фриновского1. Содержащийся в нем призыв «операцию по репрессированию бывших кулаков и уголовников не начинать, повторяю, не начинать», адресовался не только украинскому Политбюро, но и другим инициативным региональным функционерам. Воспользовавшись формулировкой телеграммы Сталина от 3 июля: «взять на учет всех возвратившихся на родину кулаков и уголовников с тем, чтобы наиболее враждебные из них были немедленно (подчеркнуто нами. — Авт.) арестованы и были расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки», периферия стала действовать.
Московский центр не мог допустить самовольных действий, поэтому в меморандуме указывалось, что начало операции и способ ее проведения будет регулировать «особое распоряжение наркома». В данном случае речь шла об оперативном приказе № 00447.
Первоочередное значение для участников операции имели пункты 4 и 5 указанного меморандума Фриновского: «Четвертое — ввиду особой политической важности операции, Нарком созывает специальное совещание, на котором будут обсуждены: планы проведения операции, собранные материалы учета и техника проведения операции. Совещание будет проведено в две очереди.
Пятое — Вам надлежит прибыть на совещание к 16 июля, имея на руках план операции и все материалы учета»2.
Объявленная конференция, на которой следовало обсудить насущные проблемы, была безусловно важным этапом в подготовке операции.
Руководители НКВД из 46 республик, краев и областей, прежде всего из РСФСР, с Кавказа, из УССР и БССР, были на 16 июля вызваны в Москву. Украину на конференции представлял нарком внутренних дел И. М. Леплевский. По его распоряжению в Москву прибыли также семь начальников областных УНКВД и нарком внутренних дел Молдавской АССР3.
Дата второй конференции, на которую были приглашены руководители НКВД четырех центральноазиатских республик, Казахской ССР, восточносибирских областей и Дальневосточного края, к сожалению, неизвестна.
1 См. документ № 14 в настоящем издании.
2 Там же.
3 См. документ № 15 в настоящем издании.
34
